Русская философия

Н.А. Бердяев

Стр.: [1], [2], 3, [4], [5], [6]

К 1912 г. ориентация Бердяева на православную церковность исчерпывает себя, и он обращается к средневековой германской мистике (Мейстер Экхарт, Ангелус Силезиус, Якоб Бёме), в которой находит основание для своего учения об "антроподицее" — оправдании человека в творчестве и через творчество. В феврале 1914 г. Бердяев закончил книгу "Смысл творчества" (М., 1916), обозначившую переломный этап в его философской биографии — именно в ней Бердяев впервые заявил себя как оригинальный мыслитель.

Оригинальность эта обусловлена отказом от "теодицеи" как традиционной проблемы христианского сознания, отказом признать завершенность творения и откровения. Человек решительно поставлен Бердяевым в центр бытия, первичность которого, описываемая в категориях статичной трансцендентной онтологии, была радикально оспорена.

Центральным положением "смысла творчества" стала идея откровения человека в ходе совместного с Богом продолжаемого творения (теургии). Здесь безусловна перекличка с учением о "Богочеловечестве" Вл. Соловьева и темой "активного апокалипсиса" Н.Ф. Федорова. Но своеобразие Бердяева выражается в том, что его "теургия" включает аспект "свободы", оставленный без внимания его предшественниками.

Творчество, по Бердяеву, есть способ позитивного самоопределения "свободы" не как выбора и самоопределения личности в мире, а как "безосновной основы бытия", над которой не властен Бог-творец.

Первая мировая война и революция оказались центральными темами творчества Бердяева в 1914—1924 гг. Этот период проходит под знаком господства так называемого "космического мироощущения" или "иерархического персонализма", что вызвано тремя обстоятельствами.

Во-первых, стремлением понять эпоху универсального кризиса, "космического перевала человечества" как столкновение вне- и надчеловеческих сил, "коллективных личностей", не подлежащих суду частного, индивидуально-человеческого взгляда на жизнь.

Стр.: [1], [2], 3, [4], [5], [6]