Бюллетень. Номер пятый. Культурная и научная жизнь «Дома А.Ф. Лосева»

В.П. Троицкий. Семинар «Русская философия (традиция и современность)». Хроника. Октябрь – декабрь 2006 г. Заседание № 24.

Заседание № 24 (24 октября 2006 г.)

Докладчик: Федор Ефимович Василюк (Психологический институт РАО).

Тема: Переживание и молитва.

Председательствующий: А.Н. Паршин.

Участвовали: Андреева Е.Н., Архангельская В.В., Архангельская С.Л., Архангородская М.С., Барбашова О.В., Борисов В.Э., Борисов Е.Ю., Борисова А.Г., Васильева С.А., Вербовая Н.М., Волкова М.В., Гаврилова Т.П., Гальцева Р.А., Гехт Е., Долженко В.И., Дуков А.В., Дукова Л.Ю., Егорова Н.А., Ераткина Л.В., Зайцева М.А., Казабекова Т.М., Кайдалова Н.А., Каткова О.В., Кожевникова А.В., Копылова М.Я., Кордабовская Е.Ю., Костылева Н.В., Кудрин В.Б., Лисичкина Н.В., Макеев Ю.К., Малашкина Е.С., Мартынов В.И., Меньшикова Н.А., Меренков В.И., Милорадова Г.П., Михайлов А.А., Озерова Е.А., Подбережский М.О., Резниченко А.И., Роднянская И.Б., Рычкова Г.А., Рязанова Е.Е., Седых О.М., Сешнов П.М., Скруль И.Б., Скурлатов В.И., Слободчиков В.И., Соболев А.В., Соболева Т.В., Солдатенкова М.Л., Сочилин В.В., Сукач В.Г., Тареева Е.И., Троицкий В.П., Удальцова Г.М., Фетисова И.М., Филиппова Е.В., Филипповская О.В., Храмов А.В., Шапошников В.А., Шелехова М.А., Шишкин И.М., Юрьева Е.П. Всего: 63 человека.

Тезисы доклада: Прежде всего, ставится вопрос о месте психотерапии и смежных видов психологической практики в современной культуре. Различные направления и школы – психоанализ, психодрама, гештальт-терапия, логотерапия, бихевиоральная терапия, когнитивная терапия, экзистенциальная, гуманистическая, транзактный анализ и пр. и пр. – конкурируют друг с другом, но в целом психотерапия давно уже вышла за пределы частной медицинской специализации и стала неотъемлемой частью жизни западного общества.

О чем это свидетельствует? О том ли, что «психотерапия слишком хорошая вещь, чтобы доставаться только больным»? Или о том, что само общество больно? Или о том, что найден эффективный инструмент, позволяющий человеку в условиях урбанистической культуры сохранять себя, обращаться к своему внутреннему миру, осваивать «искусство быть собой»? Каковы вообще антропологические условия возможности психотерапии как особой социо-культурной практики? Вот некоторые из вопросов, которые выносятся на обсуждение.

На фоне возрождения церковной жизни особую остроту приобретает вопрос соотношения психотерапии и духовной практики. Это вопрос не только теоретический. Уже немало православных храмов и монастырей, где по благословению священства прихожане могут получить психологическую помощь в самых разных жизненных затруднениях, начиная от проблем в детско-родительских отношениях и заканчивая проблемами наркозависимости. Эта практика нуждается в теоретическом осмыслении. Возможна ли психотерапия, основанная на христианской антропологии? Если да, то каковы должны быть ее теория и метод? Как она соотносится с «обычной» психотерапией?

Для обсуждения этих вопросов в центр внимания выдвигается психологический анализ соотношения процесса переживания и молитвы.

Затронутым темам посвящена книга: Василюк Ф.Е. Переживание и молитва. – М.: Смысл, 2005 – 191 с.

Из вопросов и обсуждений: 1. На вопрос из зала, не занимает ли психотерапия, хотя бы отчасти, место церковной исповеди, докладчик вместо прямого ответа предложил еще больше расширить круг сопоставления и добавить духовные беседы и практику исповедания помыслов, известную в монастырях. 2. В докладе только поставлена проблема, но мало сказано о позитивной части психотерапии, заметил В.А. Шапошников. Что должен делать психотерапевт из того, что не делает священник? Ответ: в психотерапевтических школах прежде всего учат слушать и слышать пациента, психотерапевта особо интересуют переживания тех, кто не умеет молиться. 3. Но способна ли психотерапия, даже ориентированная на христианскую антропологию, спросил В.П. Троицкий, признавать таинства и чудеса? По мнению докладчика, многие проблемы требуют не лечения, а пробуждения, нужно способствовать раскрытию потенций человека, и помочь «услышать голоса высших сил» и есть сложная задача православной синергийной терапии. 4. Все-таки священнику нужно уметь много больше, чем психотерапевту, подчеркнул А.Н. Паршин. Получается, что последнему для успеха достаточно уметь слушать и настраиваться? Ответ: у современного психотерапевта есть много серьезных обязательств по работе над собой. В сопоставлении с духовными практиками тут встает, впрочем, куда более важный вопрос об уполномоченности – от чьего имени выступает психотерапевт? От имени науки? Но она – безлична. От имени Юнга и Фрейда? Похоже, для западной психотерапии это так и есть. Но в христианской синергийной терапии мы этого не хотим. Не случайно уже появились православные священники, для которых психотерапия стала особой формой социального служения. 5. По мнению В.И. Мартынова, выход на первый план аспекта переживания характерен для человека Нового времени, переживание выступает как альтернатива молитве. Докладчик согласился, что радикальный антропологический сдвиг действительно состоялся. Однако «брезгливо отвергать падшего человека нельзя», отметил он и в подтверждение мысли о возможности соединения переживания и культа прочел отрывок из «Столпа» о. Павла Флоренского. 6. А.И. Резниченко призвала к более строгим разделениям: переживание – это акт психологический и скорее гносеологический, молитва – акт онтологический; и различая заболевание и грех, ясно обнаруживается приложение в первом случае для психотерапевта, во втором – для священника. В ответ докладчик подчеркнул, что на практике столь строгие разделения часто невозможны, куда продуктивнее соработничество, ибо сами проблемы – на стыке. 7. Продолжая намеченный ход дискуссии, И.Б. Роднянская спросила, имеет ли психотерапевт право на обличение греха. Известны же агрессивные стратегии терапии? Ответ: скорее наоборот, лучше создавать «зазор» между пациентом и грехом, оставлять ему место для относительно свободного движения в нужную сторону. 8. На что уповает терапевт, спросила Р.А. Гальцева, ваш пациент должен уйти с облегчением или задача в том, чтобы вывести его в некое обновленное состояние? В том-то и дело, ответил Ф.Е. Василюк, что указанная антиномия всегда остается, хотя облегчение как задачу приходится иметь в виду. 9. И.М. Шишкин поднял вопрос о нелигитимности психотерапии. Ведь содержит же она некую тенденцию к насилию над личностью? И соответствующего закона о психотерапевтике у нас до сих пор нет. Ответ: тут действительно есть проблема. Практически она разрешается тем, что мы работаем при православных храмах и при университетах, легитимность – через них. Относительно же навязывания чужой воли можно сказать так: психотерапевт призван влиять и всегда влияет на пациента, но психотерапия есть такая специальная форма диалога и особая практика коммуникации, где психологического насилия куда меньше, чем мы встречаем обычно в быту.

• Заседание №23

• Заседание №25

• Заседание №26

• Заседание №27

• Заседание №28

• Культурная и научная жизнь «Дома А.Ф. Лосева»

• Содержание бюллетеня