Семинар «Русская философия (традиция и современность)». Хроника. Октябрь – декабрь 2005 г.

Заседание № 15 (8 декабря 2005 г.). /Страница 2./

Стр.: [1], 2

Из вопросов и обсуждений: 1. Вопросы и реплики участников семинара поначалу носили уточняющий и частный характер, затрагивая биографии Н.Н. Бухгольца, К.М. Петерсона, В.Н. Щелкачева, С.П. Финикова и некоторые детали «Афонского дела». 2. Можно ли говорить, оставаясь в обрисованном историко-философском контексте, о продуктивном влиянии имяславских идей на математику, спросил далее о. Георгий. Разумеется, отметил докладчик, вопрос о связях имяславия и математики правомочен и даже очень важен, однако он еще требует своей разработки; только из недавних результатов можно для примера указать на исследования В.П. Троицкого о применимости теоретико-множественного подхода для своеобразного прояснения проблем имяславия или, в особенности, на ряд работ А.Н. Паршина, в которых строится теория бесконечных (универсальных) древесных структур, пригодных для описания умозрительного пространства или платоновского мира идей, – тут обнаруживается прямое влияние имяславской проблематики. 3. Сказывается ли на эффективности математической работы, поинтересовался А.Г. Кубраков, каков сам математик – верующий он или нет. Так напрямую ставить вопрос вряд ли корректно, возразил докладчик. Хотя нередко атеистические пристрастия оказывали очевидное воздействие на математические публикации – можно вспомнить в качестве иллюстрации, как Э. Борель (следует отметить, что он значительно повлиял на творчество Н.Н. Лузина) печатал труды Г. Кантора, всячески изгоняя из них следы теологических размышлений. Вообще в математическом мире той же Франции атеистический дух всячески поощрялся. 4. В последовавшем затем развернутом выступлении о. Александра Геронимуса были затронуты следующие темы: платонизм в математике (который особенно очевиден в математической физике и явно проявился, например, в известном споре Лейбница и Ньютона); специфика взглядов Н.Н. Лузина на природу математического объекта (ее можно охарактеризовать как «эффективизм», при котором вполне гармонично сочетаются платонизм и интуиционизм); борьба двух русских математических школ в дифференциальной геометрии (позиция С.П. Финикова тяготела здесь к философскому реализму, а В.Ф. Кагана – к номинализму). Если же говорить специально об Имени Божием и признавать, что здесь сосредоточена вся полнота Божественного строительства, в том числе кенозис, то затронутая тема переплетенности имяславия и математики получает еще один фундаментальный аспект. Далеко не случайно, что жизнь подавляющего большинства имяславцев сложилась драматически и даже трагически, как не случайно и то, что теория функций действительного переменного, которой столько сил отдали и Д.Ф. Егоров и Н.Н. Лузин, теперь уже не так актуальна (она находится, явно, не в центре современной математики), – зерно умерло и принесло много плодов. 5. Далее В.П. Троицкий проинформировал собравшихся о недавней публикации в альманахе «София» (Уфа, 2005) материалов из архива А.Ф. Лосева, проливающих новый свет на упомянутую докладчиком тему «теория множеств на службе имяславия», а затем сформулировал некоторые наблюдения о двух ключевых моментах в творческой эволюции Н.Н. Лузина, один из которых может истолковываться как рецепция имяславия.

Заключая дискуссию, А.Н. Паршин говорил о возможных перспективах взаимодействия математики и лингвистики, тех перспективах, которые раскрываются именно благодаря размышлениям над проблемами, поднятыми имяславием. Многое в математике принимается языковедами с трудом, в том числе как раз общий платонизм и фундаментальная роль бесконечности (можно показать, что бесконечность необходимо представлена в слове), и трудности эти во многом объяснимы тем, что современная лингвистика пронизана номинализмом и финитизмом.

Стр.: [1], 2