Семинар «Русская философия (традиция и современность)». Хроника. Октябрь – декабрь 2005 г.

Заседание № 12 (27 октября 2005 г.). /Страница 2./

Стр.: [1], 2

Из вопросов и обсуждений: 1. С.М. Половинкин отметил, что суть доклада в первую очередь – только критика, только сплошное «не-». А что же делать в позитивном смысле? Ответ: нам нужно возвеличивать философию, для чего следует упразднить ее как науку и учиться мыслить художественно. 2. Если относительно немецкой школы философствования позиция докладчика более-менее понятна, то для французской – необходимо уточнение, посчитал В.П. Троицкий. Куда, к примеру, отнести весь знаменитый французский прагматизм или известный вклад в европейскую культуру тех же просветителей? По моему убеждению, ответил докладчик, для русской философии прежде всего ценен багаж французских философов ХVII века. Как раз до просветителей, именно до их появления во Франции еще умели видеть «лицо реальности», а не просто «факты». 3. Предыдущий вопрос уточнил А.В. Михайловский: если переносить акценты на «линии преемства», то какую линию следовало бы, по-вашему, предпочитать – восходящую к Вольтеру или к Лейбницу? Если среди главного у Лейбница находить зерна персонализма, то предпочтительнее Лейбниц, был ответ. 4. Ваша критика наукообразности в философии наводит на мысль, что Вы презираете и историю философии, спросила А.И. Резниченко. Ответ: нет, конечно, я настаиваю совсем на другом: история философии – полезное знание о фактах, но в ней обязательно должна быть еще и философия истории, пусть в малой дозе. 5. Известно ли что-либо о контактах Новгородцева с М.А. Новоселовым, к примеру, через брата, секретарствовавшего в известном новоселовском «Кружке ищущих христианского просвещения», поинтересовался С.М. Половинкин. Ответ: подтверждающих материалов не имею, но очень надеюсь, что такие контакты были, они могли существенно сказаться на духовной эволюции П.И. Новгородцева, который, к примеру, только в старости смог по достоинству оценить славянофилов. 6. Э.И. Маслов попросил разъяснить разницу между правом и философией права. Нужно различать право, правоведение и философию права, отметил докладчик. Право отмеряет человеку участок, где он может делать что хочет (область, так сказать, права на безнравственность), причем правовые нормы всегда относительно условны и изменчивы. А философ права смотрит на это «с высоты куриного полета» и берется судить о втором (нравственном) и третьем (религиозном) этажах права, где задается та или иная основа правовых норм.

Завершая дискуссию, А.Н. Паршин подчеркнул, что защищать науку и научный метод в философии он не будет, – в этом нет никакой нужды. Но зато следует отметить, что противопоставление философских школ, французской и немецкой, о котором ратует докладчик, весьма существенно размывается, стоит только перейти на конкретные личности. Вот А.В. Соболев взял в свои союзники Мераба Мамардашвили, который все-таки вырос из «раннего» Маркса, а отнюдь не из французской школы философии и который написал прекрасные и глубоко лично пережитые «Кантианские вариации», но не очень любил Паскаля. А ведь Паскаль из всех французских мыслителей был, пожалуй, едва ли не самым близким к идеалам русской философии.

Стр.: [1], 2