История домов в воспоминаниях жителей Арбата

Воспоминания Александра Евгеньевича Шапошникова. 15 февраля 2010 года. Страница 9.

Стр.: [1], [2], [3], [4], [5], [6], [7], [8], 9

Из современных исторических исследований и опубликованных в последние годы воспоминаний известно, что в 1946—1947 гг. в ряде мест возникли нелегальные группы молодежи. Эти юные романтики, росшие в условиях войны, были меньше обременены стереотипами и страхом перед властью. Такие группы молодежи существовали и на Арбате.
В старших классах 73-й школы мы также попытались организовать нечто вроде подпольного кружка, которому присвоили отнюдь не оригинальное название «Зеленая лампа». Единственное собрание этого кружка было проведено по всем правилам — с назначением основного докладчика и оппонента. В качестве докладчика выступил я, взяв темой доклада критический разбор поэтики Маяковского.
Заседание кружка проходило у Владимира Николаевича Коробкина, отец которого деликатно нас покинул, предоставив комнату в наше распоряжение (он работал дворником и меня всегда смущало противоречие между его культурным обликом и выполняемыми обязанностями). Мое выступление прошло успешно, хотя мой оппонент, Лев Иванович Журавлев (мы его тогда называли просто Левой) и пытался что-то возразить. Парадокс заключался в том, что сделав критический анализ поэтики Маяковского, я через некоторое время превратился в поклонника его ранней лирики и охотно цитировал отдельные стихотворения («Я сразу смазал карту будня …» и др.).
Осенью 1951 г. стали распространяться слухи об аресте членов «Союза борьбы за дело революции» (аресты проходили с января 1951 г.). Никто из моих товарищей в «Союз борьбы за дело революции» не входил, очевидно, это нас и спасло. Больше мы не собирались. Только через много лет мы узнали о трагической судьбе членов этой организации.

Дыхание «оттепели» на Арбате

Впервые дыхание «оттепели» на Арбате меня охватило на встрече с писателем И.Г. Эренбургом в 1954 г. Название его повести «Оттепель» и послужило метафорическим обозначением потепления «политического климата» в стране. Эта встреча происходила в новом помещении библиотеки № 36 им. Н.А. Добролюбова. Читальный зал был весь заполнен — люди не только сидели, но и стояли в проходах. Илья Григорьевич предстал перед нами в виде крупного, высокого, выхоленного человека в безукоризненно сидящем на нем сером костюме (я его представлял, почему-то, иначе). Уверенно, с какими-то барственными интонациями, он заявил, что «Оттепель», несмотря на критику, лежит в его сердце и на письменном столе (вторая часть повести оказалась, однако, гораздо слабее первой).
«Бей в барабан и не бойся» — с таким настроением я пришел на общеинститутскую читательскую конференцию по роману В.Кочетова «Журбины». Она проходила в Московском государственном библиотечном институте (МГБИ), в котором я учился. Критический настрой моего выступления стал неожиданностью для присутствующих (до него звучали только положительные отзывы).
«Говоря словами Белинского, — сказал я, — какими бы прекрасными мыслями не было наполнено произведение, как бы ни сильно отзывалось оно современными вопросами, но если в нем нет художественности, то все, что можно заметить в нем — это разве прекрасное намерение, дурно выполненное». В своем выступлении я отметил схематизм построения романа, предварительную заданность и малохудожественный стиль изложения. Напряженное молчание было мне ответом. Затем раздались аплодисменты.
В декабре 1954 г. проходил Второй всесоюзный съезд советских писателей. Приведу выдержку из дневника: « Сегодня открывается съезд писателей. Что я жду от съезда? 1. Утверждение критического изображения действительности. 2. Демократизация ССП. Свобода групповых и литературных направлений. 3. Журналы должны иметь свое лицо и быть выражением различных направлений. Тогда 4. Вместо застойного болота — движение, борьба, огонь» (15 декабря 1954 г.).
Перед этим я с интересом следил за полемикой, которая развернулась на страницах газет. Писатели С. Маршак, Э. Казакевич, Н. Погодин, К. Паустовский, и др. выступили 23 ноября 1954 г. с открытым письмом, в котором выражалось желание распустить ССП. В «Литературной газете» было опубликовано письмо В. Вишневского, отвечающее требованию демократизации ССП. Против выступали В. Кочетов и В. Ажаев. А. Крон разгромил сценарий «Большая семья», выступая против сусального показа действительности. Все это и подвигло меня на размышления, связанные с открытием съезда (Союз писателей СССР прекратил свое существование в 1991 г.).
Атмосфера «оттепели» способствовала тому, что мне удалось вернуться в Москву из Читы, куда я был отправлен по распределению и где заведовал одной из городских библиотек и в порядке совместительства вел занятия в областной культпросветшколе (сентябрь 1955 — декабрь 1956 гг.).
Вернувшись в Москву, я стал свидетелем того, как молодежь (среди которой было немало жителей Арбата) собиралась у памятника В. Маяковскому, открытого 29 июня 1958 г. Подобные вечера проводились регулярно. На них читали не только свои стихи, но и произведения поэтов, книги которых практически не переиздавались (О.Э. Мандельштама, М.И. Цветаевой и др.).

Последний ремонт дома № 6-в

К концу 50-х годов дом № 6-в заметно обветшал. В нашу комнату поставили подпорку, которая поддерживала балку, не позволяя потолку рухнуть на наши головы. Через щели в стенах свободно проходил свежий воздух. Было принято решение о расселении жильцов и сносе дома.
В быстрое расселение дома как-то не верилось. По-прежнему соседи угощали друг друга только что испеченными пирогами (с мясной начинкой и капустой — об этом вспоминает Татьяна Сергеевна Лозница), по-прежнему к нам заходили друзья и знакомые.
Неожиданно пришли строительные рабочие и стали спешно ремонтировать одну из стен дома, обращенную к особняку, в котором жили сотрудники вьетнамского посольства. Вьетнамцы были прекрасными соседями, не доставляющими никаких хлопот, ведущими себя мирно и дружелюбно. В Москву должен был приехать президент Вьетнама Хо Ши Мин, и в частичном ремонте обшарпанного фасада дома было нечто от «потемкинской деревни». Валентина Петровна Лепешкова (наша соседка с первого этажа) не смогла сдержать своего возмущения: она обратилась с письмом к К.Е. Ворошилову, который тогда был председателем Президиума Верховного Совета СССР. В результате дом был косметически отремонтирован со всех сторон и преобразился — стал таким, как был 35 лет назад. Помолодевшим он и остался в моей памяти.

15 февраля 2010 г.

Стр.: [1], [2], [3], [4], [5], [6], [7], [8], 9

• История домов в воспоминаниях жителей Арбата

• Память Арбата

• Арбат