Бюллетень. Номер восьмой.

Справочно-библиографический раздел.

Н.К. Малинаускене

К 20-летию Всесоюзной научной конференции «Алексей Федорович Лосев и культура XX века» (Москва, май 1989 г.). Страница 3.

Стр.: [1], [2], 3, [4], [5], [6]

Доклад на тему «Эрос и мелос в ранних работах Лосева» сделал М.М. Гамаюнов. По мнению автора, первые работы Лосева 1916 г. («Эрос у Платона», «Два мироощущения (Из впечатлений после “Травиаты”)» и «О музыкальном ощущении любви и природы (К тридцатипятилетию “Снегурочки” Римского-Корсакова)» представляют собой триединство. Рассуждая о меональном основании музыки у Лосева как хаотическом, алогичном начале и о мелодичности как начале гармоническом, докладчик приходит к мысли, что в структурном понимании мелодии Лосев близок к пифагорейцам и неоплатоникам, а в нравственном понимании мелодии Лосев – истинный христианин. «Символические каскады» Скрябина и Вагнера наиболее музыкальны, наименее мелодичны. Конец хаосу наступит тогда, когда Скрябин соединит свою иррациональность со славянским и итальянским мелосом. С учетом преображающей силы музыки, ее активного воздействия на душу, утверждается возможность этого совмещения на символическом уровне. В заключение М.М. Гамаюнов констатировал, что творчество Лосева относится к теории музыки на уровне очень высоких обобщений. На вопрос «Возможен ли новый термин для совмещения музыкальности и мелодичности?» докладчик ответил следующее.

– Надо уточнить понимание хаоса у Лосева. Он имеет в виду хаос мифологический. Мелодичен ли Прокофьев или Шёнберг? Мелодичность субъективна. Как петь Прокофьева? Это проблемы вокалистов. Фальшиво поют – плохо чувствуют додекафонную новую ритмическую структуру. Термин предлагать не могу. Мелодия есть мелодия, и гармония есть гармония. Они могут быть разными: одна у Моцарта, другая – у Шёнберга.

Татьяна Феодосьевна Владышевская выступила с докладом «Художественный канон русской духовной музыки и теория канона у А.Ф. Лосева». Она отметила, что работа о каноне у Лосева носит общеэстетический характер, понятие канона выводится через цепь отрицаний, а художественный канон понимается как модель художест¬венного произведения. Применение этого понятия правомерно по отношению к церковной православной музыке, в которой пение ангелоподобно, боговдохновенно. Основа этому заложена еще в библейские времена, в текстах из древних пророков. Идея ангелоподобного пения есть в Евангелии, в патристике, особенно у философов (у Псевдо-Дионисия Ареопагита в трактате «О небесной иерархии» есть понятие небесных архетипов). Такие архетипы в византийской музыке – это типы распевов, «подобны», свои для стихир, для кондаков, триодей. У иконописцев тоже существует своя система. Задача песнопевца и иконописца – передать эти божественные образы. В пределах канона художник мог проявить свою индивидуальность. На вопрос о природе гласов церковного богослужения докладчица ответила, что глас, изобретенный в VIII в. в Византии Иоанном Дамаскиным, – это не тональность, это модус, это одно из проявлений канона. По поводу канона как структуры и канона как жанра Т.Ф. Владышевская сказала, что канон понимается трояко: как структура, как музыкальный образец, повторяющаяся мелодия, и как сложная форма гимнографического жанра. На вопрос, является ли хоровое пение традиционной чертой славянской культуры, докладчица ответила, что для русского человека пение – это самовыражение. Правомерно утверждение Свиридова о примате хоровой музыки над инструментальной. Нашу музыку еще не оценили так, как оценили русскую икону.

А.А. Фарбштейн сделал доклад «Музыка как философия откровения» (опубликован с уточненным названием «Музыка как философское откровение (к проблематике ранних работ А.Ф. Лосева по философии музыки)»)*. Автор остановился на традиции русской философии, выражающейся в эмоциональном переживании отвлеченных идей, подчеркнув абсолютный слух Лосева к духовному смыслу музыки. Обратив внимание на термин «мироощущение» в ранних работах Лосева, А.А. Фарбштейн обосновал мысль, что именно этот термин наиболее адекватно выражает предметную и психологическую специфику музыки. Анализируя философский очерк Лосева «Мировоззрение Скрябина», докладчик указал, что философ, считая мировоззрение Скрябина ярчайшим выражением западной философии, настоящий его источник видит в Фихте. На вопрос, каких композиторов Лосев считал выразителями русского и итальянского духа, А.А. Фарбштейн ответил: «Римского-Корсакова и Верди с Россини». М.М. Гамаюнов в качестве дополнения к докладу сообщил, что обе ранние музыковедческие статьи Лосева готовятся к переизданию в Ростове-на-Дону.

Стр.: [1], [2], 3, [4], [5], [6]

• Справочно-библиографический раздел

• Содержание бюллетеня