Бюллетень. Номер шестой. Культурная и научная жизнь «Дома А.Ф. Лосева».

В.П. Троицкий. Семинар «Русская философия (традиция и современность)». Хроника. Февраль – апрель 2007 г.

ЗАСЕДАНИЕ № 30 (15 марта 2007 г.)

Докладчик: диакон Михаил Першин (Патриаршее Крутицкое подворье).

Тема: Эвтаназия во Христе (проблема смерти в богословии и медицине).

Председательствующий: А.Н. Паршин.

Участвовали: Авилова А.К., Архангельская С.Л., Боковиков А.И., Вальцев В.Н., Васильева Е.Н., Виноградова Е.Б., Дерюгин А.М., Добрый В.В., Зайцев О.Ю., Зархин Ю.Г., Иванова Евг. В., Иванова Елена В., Карлова Л.А., Крюкова И.В., Кудрин В.Б., Маргаритов В.С., Меньшикова Н.А., Михайловский А.В., Михеева В.В., Озерова М.А., Петров Н.Н., Режабек Б.Г., Резвых Т.Н., Резниченко А.И., Сандомирский С.И., Сафронов А.Н., Седых О.М., Сполитак, Титова Е.С., Троицкий В.П., Федотов А.М., Фисенко Д.Н., Чалых А.В., Шапошников В.А., Шишкин И.М. Всего: 35 человек.

Тезисы доклада: В переводе с греческого эвтаназия — это «благая смерть» («эв»– хорошо, «танатос»– смерть). Еще в античности под ней понимали либо безболезненный, либо благородный (хотя, может быть, и мученический) переход от земной жизни к посмертию. По мысли Гомера, Софокла и других авторов, такой исход предопределялся роком. А затем эти представления о счастливой смерти вышли за пределы эллинизма. В самом начале I-го века по Р.Х. в эвтаназии увидел уже не слепую случайность, но дар Творца иудейский экзегет Филон Александрийский. Для человека, – пояснял он, комментируя библейский сюжет о жертвоприношении Каина и Авеля, – «величайшим благом является легкая старость и благая смерть (эвтаназия)», однако, хотя они и подаются Богом, Сам Он в них не нуждается, так как не стареет и не умирает. В конце II-го века эту мысль Филона развил Климент Александрийский – один из раннехристианских апологетов. И поныне Православная Церковь молится о том, чтобы наша земная кончина была «безболезненной, непостыдной и мирной». Новый смысл придал эвтаназии в XVI-м веке английский философ Фрэнсис Бэкон для обозначения легкой, не сопряженной с мучительной болью и страданиями смерти, могущей наступить и естественным путем. Поэтому, по мысли Бэкона, в эвтаназии должна была принимать участие медицина: «долг врача состоит не только в том, чтобы восстанавливать здоровье, но и в том, чтобы облегчить страдания и мучения, причиняемые болезнью…». Сама по себе такая постановка вопроса еще не вызывает этических возражений: действительно, обезболивание, уход и забота – это то, чем медик призван помогать умирающему. Однако всё перевернулось в конце XIX века. С одной стороны, ряд немецких публицистов высказались за право больных на суицид, с другой – Фридрих Ницше провозгласил идею сверхчеловека, низведя больных людей в ранг «паразитов общества», подлежащих истреблению. Полвека спустя эту программу осуществили нацисты. Казалось бы, Нюрнбергский трибунал навсегда похоронил подобные затеи. Но в конце XX века вновь разгорелись ожесточенные споры вокруг легализации «эвтаназии», но уже из соображений ложно понятого гуманизма. В результате в некоторых странах были предприняты те или иные шаги по ее легализации. В России эвтаназия запрещена, однако по данным опросов общественного мнения до половины российских медиков не возражали бы против отмены этого запрета. В ноябре 2006 года с предложением снизить меру наказания за производство эвтаназии выступил один из депутатов Московской городской думы. В докладе рассмотрен вопрос об эвтаназии в контексте проблемы смерти человека как таковой, проанализированы различные аргументы сторонников и противников эвтаназии, сделана попытка ответа на вопрос о том, каким же должно быть участие медицины в обеспечении пациенту возможности по-человечески умереть.

Из вопросов и обсуждений:

1. С критикой «психологических» и «правовых» аргументов докладчика выступила А.К. Авилова, представитель общественного движения за эвтаназию, далее рассказавшая о практике применения эвтаназии в Нидерландах, имеющей «строгие ограничения».

2. В вопросах слушателей и ответах докладчика особенно затрагивались медицинские аргументы против эвтаназии (неучет адаптивных возможностей человека, с одной стороны, и неопределенность в диагнозе клинической смерти, с другой) и специально комментировалось православное учение о смысле умирания и смерти как возрастания к Богу. 3. Продолжая наращивать свои возражения против эвтаназии, о. Михаил прибегал, среди прочих материалов, к литературным примерам из произведений А.П. Чехова («Палата № 6»), Л.Н. Толстого («Смерть Ивана Ильича»), иеромонаха Серафима (Роуза) «Душа после смерти» и американского фантаста К. Саймака «Исчадия разума».

• Заседание № 29 (8 февраля 2007 г.)

• Заседание № 31 (29 марта 2007 г.)

• Заседание № 32 (12 апреля 2007 г.)

• Заседание № 33 (24 апреля 2007 г.)

  

• Культурная и научная жизнь «Дома А.Ф. Лосева»

• Содержание бюллетеня