В 50-60-х гг. Герцен развивал мысль об историческом характере моральных понятий и норм: «нравственностей несколько, и все они очень относительные, т. е. исторические» (Полное собр. соч. и писем, т. 15, с. 285). Он критиковал буржуазную мораль, «мораль почтения к власти и собственности» (там же, т. 20, 1923, с. 78), страстно защищал высокую моральность революции.
Враждебность аскетизму, утверждение полноты и красоты жизни, проповедь активного участия в общественном преобразовании тесно связывали этику Герцена с его эстетическими воззрениями.
Искусствво для Герцена - одно из ярчайших проявлений творческой активности человека и вместе с тем сила, воспитывающая, формирующая человеческую личность.
Как и все существующее, искусство подчинено закону развития; каждая из его исторических фаз одновременно и односторонность и ступень общего движения; она - живой отклик на потребности изменяющегося общества: «чем кровнее, чем сильнее вживается художник в скорби и вопросы современности - тем сильнее они выразятся под его кистью» («Герцен об искусстве», 1954, с. 230). Одним из признаков разложения буржуазного общества было в глазах Герцена падение искусства, приноравливающегося к вкусам и потребностям буржуазии. Герцен считал закономерным и прогрессивным национальное своеобразие искусства; истинный художник, по мнению Герцена, всегда выражает стихии народного характера, высказывает то, что еще дремлет в смутном сознании масс.
Герцен видел глубокое национальное своеобразие русской литературы 19 в.; с творчеством Пушкина, Рылеева, Грибоедова, Лермонтова, Гоголя он связывал развитие русского национального самосознания. Герцен отмечал особую роль русской литературы как трибуны для выражения протеста против крепостничества и самодержавия.
Герцен - целая эпоха в развитии русской мысли, в нем, если воспользоваться названием его работы, "концы и начала" русской философии. Не зря к его творчеству обращались такие разные философы, как П. Лавров, Н. Михайловский, К.Н. Леонтьев, Н. Бердяев, С.Булгаков, Г. Шпет и др.
Отношение к идейному наследству Герцена со стороны официальных кругов России выразилось в ряде репрессивных актов: в продолжение многих лет было запрещено упоминать егоимя в литературе, был уничтожен тираж «Писем об изучении природы» в 1873, сделаны крупные купюры в первом российском собрании сочинений (1905), изъят ряд статей о Герцене и работ самого писателя во время празднования его 100-летнего юбилея и т. д.
Ряд публицистов и общественных деятелей (С.Шевырсв, Ф.Булгарин, Федоров, Н. Елагин («Искандер-Герцен», Берлин, 1859), архиепископ Никанор и др.) яростно критиковали мыслителя за его атеизм, материализм, проповедь революционных идей.
Различие революционного демократизма и либерализма еще при жизни Герцена обусловило два подхода к его творчеству.
Основные философские работы Герцена - «Дилетантизм в науке» и «Письма об изучении природы» - были высоко оценены Белинским (Избранные письма. Т. 2, 1955. - С. 211; Избранные философские сочинения Т. 2, 1948. - С. 327) и Огаревым (Избранные социально-политические и философские произведения Т. 2, 1956. - С. 344), а позднее петрашевцами (Философские и общественно-политические произведения петрашевцев, 1953, - С. 656-60) и Шелгуновым (см. «А. И. Герцен в русской критике», 1953. - С. 215-16).
Революционная и социалистическая проповедь Герцена, критика им религии и пропаганда материализма в написанных за рубежом работах находили широкий отклик среди передовой демократической интеллигенции. Чернышевский (Полное собрание сочинений Т. 2, 1949. - С. 556; Т. 7, 1950. - С. 665-66, 761 и др.) и Добролюбов (Собрание сочинений в 3 тт. - М., 1952, по Указателю), высоко оценивавшие произведения и общественно-политическую деятельность Герцена, выступали против его либеральных колебаний и сомнений в революционных возможностях Западной Европы.
Эволюция либерального направления резко отразилась на отношении его представителей к Герцену.
В начале 40-х гг. Грановский восторженно приветствует «Дилетантизм в науке». Появление «Писем об изучении природы» ведет к теоретическому отмежеванию Грановского и Корша от Герцена, а «Письма из Франции и Италии» кладут начало разрыву с Герценым многих из бывших его друзей. Революционная проповедь «Колокола» вызывает негодование как Боткина и Кавелина, так и повернувшего к национализму и апологетике самодержавия Каткова.
Ю. Самарин усматривал в материализме и атеизме Герцена основу его революционных взглядов (см. его письмо к Г., 1863 // Герцен. Полное собрание сочинений и писем. Т. 17, 1922. - С. 320).
![]() |