Бюллетень. Номер шестой. Наши публикации.

В.В. Емельянов. Значение «Истории античной эстетики» для исследования философии и культуры Востока (реплика на круглом столе IV Философского конгресса). Страница 4.

Стр.: [1], [2], [3], 4

И самое главное – анализ частных философских категорий не переходит в этом сборнике в определение характерных черт типа данной культуры, не говоря уже об определении черт культуры в масштабе породившего ее исторического мегатипа.

Основной задачей культурологов, изучающих историю философии, как западной, так и восточной, должно стать выявление и определение основных черт мегатипа культуры, иначе называемого исторической эрой. Для каждой эры характерна своя система ценностей, своя религиозно-нравственная идея, свой тип хозяйственной деятельности, свои формы теоретической мысли и искусства.

Современные исследования древнего мира показывают, что в своем определении эстетики хтонизма как общинно-родовой и матриархальной Лосев был прав только отчасти. Сопоставление греческих мифов типа «Теогонии» с хурритскими, вавилонскими, угаритскими мифами II–I тыс. приводит к выводу, что все эти мифы отражают борьбу единоначальных лидеров со своими родственниками и с авторитетом родовой общины. Такая борьба прослеживается повсюду начиная со второй половины II тыс. до н.э. [11] Героическая же (по Лосеву) эстетика является выражением повсеместного в древнем мире (Ассирия, Персия, Индия, Греция, Рим) перехода общества от общинного города-государства к единоначальному государству имперского типа, с сильным выделением эстетического начала, с предпочтением гармоничного и пропорционального ужасному и безобразному [12]. Важно понимать, что хтонизм не был изначальной модификацией культурного мегатипа. В III тыс. ему предшествовал принципиально иной набор ценностей и категорий, который по причине слабой изученности пока лишен определения. Греции в тот период еще не существовало, а потому Лосев и не мог увидеть этот более старый культурный мегатип на примере европейской культуры.

Только историки Востока способны выявить основные характеристики древнейших культурных мегатипов. Поэтому работа Лосева должна быть продолжена следующим образом:

1 Нужно взять за основу его методологию как в общем, так и в частностях.

2 Нужно понять, что специфика восточной философии весьма отлична от античной, и сперва описать ее апофатически.

3 Нужно понять категории восточной философии как составные части локального типа культуры.

4 Нужно понять категории восточной и западной философии древности как составные части единого мегатипа культуры и уточнить лосевские определения и характеристики модификаций мегатипа.

5 Нужно попытаться определить и охарактеризовать сами мегатипы с точки зрения хронологии, географического пространства и ценностных систем.

---

[11] Емельянов В.В. Змееборческий миф по клинописным источникам // Морфология праздника. К 110-летию со дня рождения В.Я. Проппа. СПб., 2006. С. 23–33. То, что Лосев называет хтонизмом, на самом деле является мнением человека героической эпохи о предыдущей, общинно-родовой. В божествах материнского рода герою только кажутся безобразные чудовища, а в предшествующую эпоху эти божества были носителями силы плодородия и считались прекрасными. Также и первые христиане видели в прекрасных статуях героической эпохи только зловредных идолов. Следовательно, если героизм объективно существует как культурный мегатип, то хтонизм – это, скорее всего, следствие субъективизма героического сознания и вряд ли он может считаться за мегатип предыдущей эры.

[12] Подтверждением этому – весь героический эпос этих народов (Гильгамеш, Илиада и Одиссея, Махабхарата, Энеида). Российский индолог Я.В. Васильков различает в тексте эпоса «Махабхарата» материал трех различных исторических слоев: архаического, героического и религиозно¬дидактического. Архаический эпос характеризуется тем, что он очень сильно вовлечен в традиционную систему мифов и ритуалов. Герои архаического эпоса – божественного происхождения; они как бы повторяют на земле те действия, которые их отцы-боги совершили при сотворении мира. Общий взгляд на мир архаического эпоса проникнут оптимизмом: фоном эпического действия и его моделью обычно служит оптимистически окрашенный миф первотворения. Классический, или героический, эпос имеет дело с героем, который не выполняет волю богов, а один перед лицом всемогущей судьбы осуществляет свой выбор: действовать во исполнение велений Судьбы, или восстать против нее – и погибнуть. Мировоззрение классической героики характеризуется крушением архаических патриархальных ценностей и глубоким пессимизмом и фатализмом, верой во всесилие безличной и непостижимой Судьбы. Мифологический фон эпического действия теперь часто образуется уже не мифом о сотворении мира, а мифом о конце мира, то есть мифом эсхатологическим. Поздний, или религиозно-дидактический пласт эпоса, характеризуется соответствием идей повествования религиозной догматике или религиозно-философским представлениям «осевого времени» (см.: Васильков Я.В. Древнеиндийский эпос «Махабхарата»: историко-типологическое исследование. Автореферат дисс.… д.ф.н. СПб., 2003. С. 15–17). Очевидно, что здесь на индийском материале подтверждается схема А.Ф. Лосева, но вместо хтонизма корректно используется архаика.

Стр.: [1], [2], [3], 4

• Наши публикации

• Содержание бюллетеня