Бюллетень. Номер пятый. Наши публикации.

Е.Ю. Гениева. Культура как открытая площадка диалога и взаимодействия, или три тезиса о культуре Д.С. Лихачева. Страница 1.

Стр.: 1, [2], [3], [4]

Дмитрий Сергеевич Лихачев относился к тем редким ученым, наследие которых является поистине универсальным не только с точки зрения разнообразия тем, которые он затрагивает в своих исследованиях, но и в плане общеметодологической постановки проблем гуманитарного знания. Это особенно очевидно, если мы рассмотрим, какой универсальный и глубокий смысл придавал Дмитрий Сергеевич одному из ключевых понятий гуманитарной науки – понятию «культура».

Культуру определяют по-разному. Как «вторую природу». Как традиции и социальное наследие общества. Как совокупность правил, организующих человеческое поведение и т.д., и т.п. В настоящее время насчитывается более 500 определений понятия «культура», принадлежащих различным ученым; существуют десятки школ и направлений, в рамках которых выработаны собственные определения. Все они правомерны, поскольку продиктованы определенным взглядом на предмет исследования. В то же время в каждом определении проглядывает и та общая «картина мира», которой руководствуется ученый.

Чем же отличается от других определение культуры, принадлежащее академику Д.С. Лихачеву? Прежде всего, Дмитрий Сергеевич особо подчеркивал, что культура противостоит хаосу как организующая и преобразующая сила. Хаос природного бытия страшил и раздражал человека, средством преодоления этого страха и раздражения и стала культура, которая своей упорядоченностью вносит в мир смысл и оправданность. Она делает это двояким образом. Во-первых, запечатлевая окружающий мир, она как бы нейтрализует его, останавливает опасное и непредсказуемое развитие: изображая дикого быка на стенах пещеры древний человек выявлял и «обездвиживал» реальную опасность. Во-вторых, культура не просто воспроизводит действительность, но преображает ее, строит собственные образы, «модели» мира, сообщая им линии, цвета, колорит, подчиняя «мир и части мира определенной композиционной системе», населяя «окружающее идеями там, где их без искусства нельзя <...> заметить, обнаружить, открыть»1.

Преобразования направлены не только на внешнее бытие, но и на внутренний мир самого человека, что помогает преодолеть душевный хаос, уныние, растерянность, смятение, неуверенность. Существенно и то, что упорядоченность, привносимая культурой, не бывает однообразной, раз и навсегда заданной, но всякий раз различной. «Памятники искусства – это разные “модели”, разные попытки внесения системы в бессистемный мир»2.

Во-вторых, Дмитрий Сергеевич воспринимал понятие культуры целостно. Культура для него выходила далеко за пределы явлений искусства, но охватывала, кроме них, «богословие и философию, публицистику и научную жизнь, быт и нравы, жизнь городов и монастырей», сферу образования, издательского дела, музеи, библиотеки и архивы, садово-парковую архитектуру, памятники, мебель, коллекции, нравственные и моральные нормы поведения людей и государств, эстетические представления определенных эпох, одним словом, всю мировую человеческую «концептосферу» и ее воплощения – очень широкую область жизни и деятельности, творимую людьми ежедневно, ежеминутно на протяжении всего срока существования человечества и отражаемую в памятниках мысли, творчества и деятельной практике.

Термин «концептосфера» был заимствован Дмитрием Сергеевичем у С.А. Аскольдова-Алексеева (который впервые использовал это понятие в статье 1928 года4, посвященной лингвистическим проблемам) и существенно переосмыслен в сторону историко-культурного обобщения проблематики.

Исходная посылка С.А. Аскольдова-Алексеева состоит в том, что «концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли определенное множество предметов одного и того же рода». К примеру, когда мы слышим слово «стол», мы отвлекаемся от представлений о реальных столах, встреченных нами в жизни, от их формы, материала, из которых они изготовлены, местоположения, цвета, запаха и т.д. – перед нами возникает емкий образ «стола вообще». «Концепты, – продолжает эту мысль Д.С. Лихачев, – существуют не сами по себе в некоторой независимой невесомости, а в определенной человеческой “идеосфере”. У каждого человека есть свой, индивидуальный культурный опыт, запас знаний и навыков <...>, которыми и определяется богатство значений слова и богатство концептов этих значений»5, из чего совершенно логично вытекает следующая мысль Д.С. Лихачева: «Концепт тем богаче, чем богаче национальный, сословный, классовый, профессиональный, семейный и личный опыт человека, пользующегося концептом. В совокупности потенции, открываемые в словарном запасе отдельного человека, как и всего языка в целом, мы можем назвать концептосферами»6.

«Концептосферы» определяют особенности, различные «лица» культуры, и, одновременно, связывают каждую отдельную культуру с другими. Это происходит потому, утверждает Д.С. Лихачев, что культура – это целостная среда, существующая в динамике и различии. «Культура не имеет границ и обогащается в развитии своих особенностей от общения с другими культурами. Национальная замкнутость неизбежно ведет к обеднению и вырождению культуры, к гибели ее индивидуальности».

Стр.: 1, [2], [3], [4]

• НАШИ ПУБЛИКАЦИИ

• Содержание бюллетеня