Традиционалисты, к которым относился и упомянутый выше итальянец Эвола, расценивают современный мир как результат всеобщего упадка и разложения. Ход исторического процесса для них - инволюция, а не прогресс. Мир постепенно все больше погружается в бездны материи, отдаляясь от своей духовной Первопричины. Сегодня мы живем в Конце Времен, когда деградация мира и человека достигает своей низшей точки. В качестве позитивного полюса, благодаря которому мир вообще еще существует, выступает Традиция (с большой буквы) - совокупность богоданных откровений.
Поскольку с самого начала существования материального мира вектор его развития был направлен в сторону разложения, в исторической перспективе примордиальная (изначальная) единая Традиция разделилась на известные нам религиозные традиции с маленькой буквы, которые, однако, едины в важнейших мировоззренческих вопросах. Противоположный Традиции полюс - современность, "царство чистого количества". Традиция - это полнота бытия, обусловленная сакрализацией чуть ли не всех (или даже тотально всех) сторон бытия. Ничто в мире Традиции не является тем, чем оно кажется, а всегда является чем-то большим. Современный же мир десакрализован, это мир профанации. В нем явления и вещи лишены своего естественного сакрального обоснования, они плоские, чисто материальные; любая вещь современного мира - это просто вещь.
Традиционализм - это скорее мировосприятие, чем идеология. Последователи Генона принадлежали (и принадлежат) к разным религиозным традициям - христианству, исламу, даже язычеству (скорее с приставкой "нео", хотя среди единомышленников Генона были и индуисты). Идеологические надстройки на традиционалистский мировоззренческий фундамент тоже могут быть разными. Сам Генон с презрением и брезгливостью относился к фашизму. Однако от констатации "Кризиса современного мира" (так называется одна из наиболее известных книг Генона) легко можно сделать шаг к "Восстанию против современного мира" (это уже название книги Эволы).
Хотя Элиаде нельзя назвать учеником Генона, он знал работы французского мэтра традиционализма и разделял некоторые его взгляды. Особенно хорошо это видно на примере концепции "истории" Элиаде.
Как мы сегодня воспринимаем время? Нормативно - как линейный поток неповторимых событий, прицепленных друг к другу, подобно вагонам поезда, причинно-следственными связями, текущий из прошлого в будущее через неуловимую точку настоящего. Череда этих событий образует историю. Такое понимание, говорит Элиаде, не свойственно традиционным культурам. Для них не существует времени как такового, в нашем современном, то есть профанном, смысле этого слова. Время традиционных культур циклично. Такое мировосприятие диктуется простыми наблюдениями за природой и астрономическими явлениями.
Коловращение обыденного времени "прорывается" выпадающим из его ткани сакральным временем, которое тоже, в свою очередь, повторяет то самое время, воспроизводит то, что было тогда, во время оно. Австралийский абориген, бьющий копьем дичь, не просто добывает себе пропитание - он повторяет жест мифологического культурного героя, научившего когда-то людей охоте, более того, в этот момент он и есть тот самый культурный герой в тот самый момент первого броска копья.
Для Элиаде дихотомия "истории", которой живет современный человек, и "космоса", которым живет человек традиционный, была крайне важна. В предисловии к "Мифу о вечном возвращении" он написал: "Если бы я не боялся показаться нескромным, я дал бы этой книге другой подзаголовок: "введение в философию истории".
Элиаде главное различие между современным и традиционным типом личности видел в восприятии истории. Совершенно в экзистенциалистском духе он писал о "терроре истории". С того момента как человек стал жить профанным временем, он потерял покой, его жизнь перестала быть осмысленной, она наполнилась ужасом. Напротив, космос традиционного человека спокоен, поскольку всегда есть уверенность, твердая почва под ногами.
В некотором смысле Элиаде придал политизированной антимодернистской религиозной позиции научную обоснованность. По сути, он остался верен фашистско-христианской парадигме вплоть до элементов "цивилизационного" антисемитизма. Ведь где и когда впервые время было понято так, как понимаем его сегодня мы? Кто поселил в наше сознание террор истории? Ответ логичен. Это сделал иудаизм. Именно иудаизм четко говорит о начале времени, о потоке событий, именно в еврейской Библии сформулирована концепция истории через сакральную историю конкретного народа. Иудеохристианская цивилизация - начало современного мира, начало профанации, убийства идиллии сакрального космоса. Правда, по мнению Элиаде, христианство "преодолевает" историзм иудаизма. Ведь, согласно учению Церкви, после вочеловечения Слова Божьего истории как таковой больше нет, она имела место только лишь для того, чтобы предуготовить мир к этому Событию. В секуляризованной же постхристианской современности нормативной стала именно иудейская концепция времени.
В силу специфики жизненного пути Элиаде оказался "между двумя мирами", будучи одновременно и талантливым современным ученым, аналитиком и эрудитом, с одной стороны, и человеком, в некотором роде причастным традиционной цивилизации, - с другой. В результате Элиаде предложил свое понимание религии.
Конечно, интерпретировать его наследие можно по-разному. Например, его находка религиозного подтекста молодежных субкультур 1960-х вполне импонирует либерально-постмодернистскому сознанию, отрывающему "духовность" от "Церкви". Раскрытое Элиаде единство религиозных символов в самых разных культурах создает благодатную почву для рассуждений об общечеловеческих ценностях. Но если воспринимать работы Элиаде как нечто целостное, если использовать его политическую публицистику для понимания его научных текстов (а он не отрекался ни от одного своего слова!), то расшифровка его послания человечеству, нравится нам или не нравится, будет совсем другой...
Источник:
Лихачев В. Революция духа. Христианский фашизм Мирчи Элиаде // НГ- Религии. – 2004. – 3 марта, в т.ч. на сайте:
![]() |