Бюллетень. Номер первый.

Культурная и научная жизнь

Семинар «Русская философия»

Заседание № 4 (23 декабря 2004 г.)

Докладчик: Виктор Павлович Визгин (г. Москва, Институт философии РАН).

Тема доклада: Габриэль Марсель и русская философия.

Председательствующий: Полищук Е.С.

Участвовали: Амельянник А.В., Андрияничева, Борисов Е.Ю., Баюк Д.А., Блауберг И.И., Ваганова Н.А., Ванецев А.С., монахиня Варвара, Васильева М.А., Гальперин С.В., Демидов С.С., Дмитриева О.В., Доля В.Е., Еисин Данг Швэфон, Ермишин О.Т., Ерошкина Е.В., Ефремов А.В., Зеликин М.И., Зубов А.Б., Иванова Е.В., Ивахненко Е., Иэ Юйлин, Камчатнов А.М., Кильдюмов О.В., Ковалевская О.Т., Козырев А.П., Коробицын Д.А., Ли Цюань, Ломоносов А.В., Лунгина Д.А., Максимов В.В., Маслов Г.Д., Молчанов В.И., Моров В.Г., Мурашев В.М., Мухамадиев Р., Назмук А.М., Наумова А.Б., Нефедова А.В., Паршин А.Н., Петрова С.С., Половинкин С.М., Попов А.А., Прибыткова Е.А., Резниченко А.И., Ретунская Е.Н., Седых О.М., Селянкина О.Н., Семушкин А.В., Сергеев С.М., Сиднева Л.Н., Соболев А.В., Стрижев А.Н., Струве Н.А., Сукач В.Г., Тихеев Ю.Б., Троицкий В.П., Удальцова Г.М., Хитров А.В., Чамаева Н., Чусовитин П.П., Чусовитина В.В., Шапошников В.А., Шишкин И.М., Шишков А.М., Шиян, Шленов В.Л., Щедрина Т.Г., Якимова Е. Всего: 71 человек.

Тезисы доклада: Европейский экзистенциализм возник в годы Первой мировой войны, когда Габриэль Марсель (1889–1973) писал свой «Метафизический дневник», увидевший свет в один год с «Бытием и временем» М. Хайдеггера (1927), которого, как и К. Ясперса, Ж.П. Сартра и А. Камю, в России знают несравненно лучше, чем выдающегося французского философа. Мировая библиография литературы о нем (Россия в ней не представлена) уже в середине 80-х годов превысила 4000 наименований. Ситуация медленно меняется только в последние годы. Однако из крупных западных мыслителей ХХ века именно Марсель один из самых внутренне близких к русской культурной традиции в целом и к философской, – в особенности.

История контактов русских религиозных философов с Габриэлем Марселем остается практически неизученной. Крайне редкие упоминания Марселя в исторических работах по истории русской мысли сопровождаются расхождениями данных, приводимых разными исследователями. Например, если Э. Блейн указывает на участие Г. Марселя в «интерконфессиональных собраниях» 1926–1928 гг., то Н. Бердяев, их инициатор, этого не подтверждает. Но еще менее изучены концептуальные взаимосвязи и косвенные «встречи» русских философов с мыслью французского мыслителя. Мы бы хотели в своем анализе совместить эти моменты и проследить взаимосвязи Марселя с Бердяевым, Франком, Бахтиным, Флоровским и Флоренским.

Летом 1920 г., находясь в здравнице красной Москвы, два русских любомудра, Вяч. Иванов и Мих. Гершензон, как чутким камертоном, уловили то, что станет основной темой поворота европейской мысли в грядущие два десятилетия. Их «Переписка» оказалась диалогическим культурным посланием России потрясенной Европе. Ее читали, продумывали, переводили и комментировали не только самые чуткие к новому духу писатели и философы экзистенциальной ориентации, к которой она их подталкивала, не только интеллектуалы религиозного направления, но и безрелигиозные гуманисты, как, например, А. Пеллегрини. Глубокое воздействие она оказала на Ш. Дю Боса и Г. Марселя, написавшего предисловие ко второму изданию ее перевода во Франции. Дочь поэта-символиста отмечает, что два французских интеллектуала стали «самыми задушевными» друзьями Вяч. Иванова.

Не только русские мыслители воздействовали на мысль Запада, но и она в лице нашего героя также входила в поле значимых координат русской мысли. Как показывают недавно изданные рабочие тетради М.М. Бахтина, он, будучи уже в Москве, внимательно изучал некоторые важные и наиболее ему близкие работы французского философа, оставив нам их конспект. По сути дела мы здесь сталкиваемся со сложным опосредованным диалогом духа, преодолевающим внешние условия физической невстречи в пространстве-времени.

Другой характер носят взаимоотношения С.Л. Франка и Г. Марселя. Их познакомил Бердяев сразу по приезде Франка в Париж в 1938 г. В письме к Л. Бинсвангеру Франк писал о своей близости к той ориентации мысли, которую развивал французский философ. И, видимо, не без его воздействия эволюция взглядов Франка шла в направлении, сближающем его, в основе своей неоплатонически ориентированную, философию с экзистенциальной установкой, что со всей ясностью проявилось в его поздних работах.

Проделанное исследование показывает европейский контекст формирования и развития русской философской мысли, не только его пассивно воспринимающей, но и частично опережающей и продуктивно воздействующей на него в различного рода диалогических взаимодействиях.

Из вопросов и обсуждений: 1. Встречались ли М. и Бердяев? – Бесконечное число раз. Правда, говорят, что философия М. казалась Бердяеву «поверхностной» – это ошибочная оценка, просто у М. – иные координаты мысли. В свою очередь М. считал Бердяева «анархистом». 2. Общий вопрос об интуиции – ведь если ее пытаться выразить, то не получится ли в итоге только ложь? – М. точно не согласился бы с такой постановкой вопроса. Давайте взвешивать понятия, в том числе и «рацио», давайте вместе с М. мыслить тонко, а не плоско. Позитивность обязательно есть для М., и в «рацио». Думаю, М. вполне мог бы написать работу «Философия как строгая ненаука». 3. А нужна ли нам вообще западная философия? – М. нам точно нужен, ценна вся эта линия мысли: Августин, Паскаль, Кьеркегор, М. И не только она. 4. Как «резонировали» Хайдеггер и М.? – И Ясперс, и Хайдеггер разочаровали Марселя при личных встречах, которые не дали ему творческого стимула: Работа Ясперса в трех томах (Philosophie 3 Bd. Berlin. 1932), особенно второй том, оказала определенное воздействие на мысль М. У Хайдеггера не принимал М. его лингвофилософскую стратегию. 5. Вопрос о двойной природе зла (когда мы говорим о близости подходов М. и Вяч. Иванова к интерпретации творчества Достоевского) – из какого контекста взяты фигуры Люцифера и Аримана? Это не штейнерианство? – Нет, скорее это известная иранская (зороастризм) и каббалистическая традиции, или даже «общее место» многих культур.

Обсуждение идейных перекличек М. и Бахтина дружно решили «оставить до следующего раза».

Заседания семинара: