Гастон Башляр

Философские взгляды Г. Башляра. Страница 4.

Стр.: [1], [2], [3], 4, [5], [6], [7]

С точки зрения Б., саму науку можно трактовать как вышедшую из ошибки в магии, срыва в мифе, ляпсуса в ритуале, прокола в воображении. Различие между историком науки и эпистемологом двойственно:

1) они, дополняя друг друга, работают на разных уровнях знания (у эпистемолога — уровень "второй производной");

2) они занимают разные рефлексивные позиции (историк мыслит из прошлого, эпистемолог — из настоящего). Эпистемолог занимает позицию "антиисторицистского истори-цизма", он простраивает историю науки "в обратном направлении", судит об истории, исходя из современной нормативности знания.

В этом смысле его позиция всегда:

1) есть позиция "школьная", а следовательно и "надзирающая" (за принятой нормой "научности" и за "творческим воображением");

2) есть позиция, подлежащая последующему разрушению ("деконструкции") как позиция своей "школьности" и своего времени (в этом смысле можно говорить об "устаревшей истории"); 3

) есть позиция "модернизма" и "модернизирующего понимания" (исходя из примата современности над прошлым — она его будущее, эпистемолог (ре)конструирует прошлое).

В итоге Б. создает концепцию "рекурсивной истории" (историю становления эпистемологических профилей через эпистемологические разрывы и преодоление эпистемологических препятствий в "эпистемологических актах") как основание понимания современной эпистемологии, но из нее же и построенной. В этом отношении (но только в этом, так как (по)знание имеет еще и "прикладную" часть) история (по)знания равна самому (по)знанию. Таким образом, в историю попадают только те эпистемологические акты, которые репрезентируют прошлое, актуальное для современной науки.

Сами эпистемологические акты следует трактовать как "события разума":

1) либо заставляющие реконструировать опыт;

2) либо изменяющие содержание понятий;

3) либо ведущие к совершенствованию экспериментальной техники;

4) либо осуществляющие теоретические сдвиги;

5) либо обнаруживающие эпистемологические препятствия и диагностирующие эпистемологический разрыв.

В итоге, помещая в основание ту или иную физическую теорию (так как физика — образец развития современного естествознания, его наиболее "продвинутая" и математизированная составляющая) и выделяя соответствующие им философско-мето-дологические (рефлексивные) позиции, Б. сконструировал в своей версии реккурентной истории пять основных эпистемологических профилей:

1) наивного реализма (донаучное физическое знание),

2) позитивистского толка эмпиризма (доньютоновская опытная физика),

3) классического рационализма (ньютоновская механика),

4) полного рационализма (теория относительности Эйнштейна),

5) дискурсивного или диалектического рационализма (релятивистская квантовая механика П.Дирака).

Классическая и неклассическая наука здесь представлены парами, причем в "неклассической" паре нет места "чистому эмпиризму", а тем самым и современному Б. неопозитивизму. "Горизонтально" каждый эпистемологический профиль может быть "развернут" в различимые в нем (если таковые имеют место быть) "региональные рационализмы" (совпадающие во многом со спецификацией научных дисциплин): "...рационализм функционален. Он многолик и подвижен". Современный уровень разговора в эпистемологии должен начинаться с четкого обозначения параметров разрыва классической и неклассической науки и философии. Неклассичность определяется негативным образом через отрицание "позитива" классичности. Это программа "не" ("нет", "отрицания").

Отрицание, согласно Б., — необходимый компонент процесса познания, фиксирующий ситуацию эпистемологического разрыва и являющийся условием перехода (возможности) нового "позитива" (в котором, как "родовые пятна", всегда можно обнаружить следы конституировавших его отрицаний). Программа "не" у Б. есть, по сути, программа деконструкции предшествующего знания (профиля) и дереализации сконструированной в соответствии с ним реальности. Однако при этом Б. настаивает на том, что "научно проводимая дереализация сохраняет свою связь с реальностью", т.е. она диалектична в своем отрицании (что нельзя сказать о деконструкции предшествовавшего знания — профиля). Современная наука ориентируется на динамику, а не на статику, на структуры (отношения), а не на сущности (элементы), она изучает сюр-станции (термин заимствован у Уайтхеда), а не суб-станции (она имеет дело с онтологией вещей-движений и с бытием-становлением). Следовательно, она неизбежно должна быть не-ньютоновской механикой, не-лавуазьевской химией, она может быть описана только в неевклидовых геометриях и строиться по правилам не-аристотелевских логик. Соответственно и современная философия должна быть не-картезианской (и не-кантианской) эпистемологией. Последняя как логика организует знание, а как методология организует и познающего и действующего (конструирующего) субъекта. Будучи философией "не", она же является философией "ре": постоянного начинания, обновления, реорганизации (recommencer-renouveler-reor-ganiser).

Стр.: [1], [2], [3], 4, [5], [6], [7]

• Биография

• Основные работы Гастона Башляра

• Библиография

• Наличие в фондах Библиотеки “Дом А.Ф. Лосева»

• Высказывания

  

• Октябрь

• Хронограф. 2007 г.