Константин Эдуардович Циолковский

Биография. Страница 3.

Стр.: [1], [2], 3, [4]

Представляя эволюцию космоса циклически, ученый выступал против выводов о тепловой смерти вселенной из энтропийного постулата Клаузиуса (см. труд Циолковского «Второе начало термодинамики», Калуга, 1914). Он высказал предположение об обратимости физических явлений, родственное мифо-философской концепции «вечного возвращения», известной еще со времен Гераклита, и вместе с тем предвосхищающее современную научно-космологическую теорию «пульсирующей вселенной». Смысл каждого эволюционнного цикла заключен в процессе образования все более совершенных ассоциаций, от химических элементов до разнообразных разумных существ на многочисленных планетных системах. Творческий потенциал ученый чаще всего приписывал самой материи (жизни и «игре» атомов), но, иногда в духе теизма постулировал «Причину космоса» (Калуга. 1925), стоящую над миром и созидающую его. Наличное состояние космоса свидетельствует, по мнению Циолковского, о торжестве творческих «антиэнтропийных» сил жизни и разума над уравнительными энтропийными тенденциями и над тягой космической материи к абсолютной организации, что означало бы «конец мира». Здесь Циолковский выступает как предшественник некоторых идей кибернетики (созвучных и другому русскому мыслителю П. А. Флоренскому).

На основе идеи "вечного возвращения" Циолковский выдвигает концепцию "космических эр", описывающую эволюционные перспективы человечества. Место и судьбу нашей планеты в общем строе мироздания он считал исключительными.

Разумные существа, которыми населен космос, по гипотезе Циолковского, давно уже взяли на себя ответственность за ход эволюции. Руководствуясь императивом космической этики, они почти повсеместно колонизировали космос, искоренили неперспективные формы жизни и насадили совершенные. В космосе положительно преобладает счастье. Земля с ее муками биологического и социального развития является одним из немногочисленнных исключений, своего рода генетическим заповедником, в границах которого разыгрывается драма биологического и социального становления новых жизненных форм, так что участь нашей Земли хоть и трудна, но особо почетна.

Представляя своего рода "заповедник", Земля является и средоточием неизбежно сопутствующих естественному отбору страданий живых существ. На общем фоне космической гармонии и счастья муки земной эволюции имеют глубокий смысл и предназначение: многообразие индивидуальных жизненных проявлений в космосе восполняется притоком свежих сил, противостоящих энтропийным процессам нивелирования и упрощения материи.

В процессе восхождения к высшим степеням космического совершенства человечеству предстоит пройти ряд ступеней, длительностью в миллиарды лет каждая:

1) эру рождения, характеризующуюся созданием гармоничной социально-экономической организации;

2) эру становления, отсчитываемую с момента начала активной космической экспансии;

3) эру расцвета, создающую предпосылки для овладения универсальными законами Вселенной;

4) терминальную эру - эпоху перехода человечества из "корпускулярных" в энергетические, "лучевые" формы существования, что будет означать конец страдающей органической плоти и достижение "вечного блаженства" в рамках вселенского единства.

Последовательность космических циклов, по Циолковскому, соответствует росту преобразующих возможностей разума как фактора космической эволюции. Если на микроуровне универсальные жизненные потенции реализуются в форме блуждающих "атомов-духов", то на мегауровне природные процессы рационально преобразуются высокоорганизованными цивилизациями в соответствии с императивами "космической этики".

Непрерывные циклы обменов элементарными жизненными частицами объединяют их, понуждают к нравственной круговой ответственности за судьбы мирового целого.

Основным этическим принципом космоса поэтому становится целенаправленное уменьшение "суммы" вселенских страданий, зла и несправедливости, снижающее риск появления несовершенных форм "атомов-духов". Искусственный отбор, поддержка перспективных тенденций эволюции при одновременном пресечении тупиковых ее ветвей становится главной задачей высшего разума. Для достижения поставленных целей допускаются весьма радикальные средства — от принудительного ограничения размножения страдающих неразумных существ до их безболезненного уничтожения и заселения высвобождаемых ареалов высокоорганизованными формами.

Своеобразным гарантом осуществления императивов "космической этики" выступает некая трансцендентная творческая сущность, которая описывается Циолковским как "причина" (или "воля") Вселенной. Признание существования силы, первичной по отношению к космической материи и изначально благосклонной к ней, наглядно проявляет религиозно-мистическую компоненту "космической философии" Циолковского.

С этой точки зрения свобода воли человека, предполагающая нравственную ответственность за принятые решения и совершенные действия, носит иллюзорный характер. Видимая спонтанность и непредсказуемость поведения элементов вселенского механизма порождаются лишь безмерной сложностью его организации. На самом деле любой разумный выбор изначально предопределен волей и тайным вмешательством высших сил. В этой связи моральным долгом индивида и социума любого уровня становится добросовестное выполнение своей части "работы" по поддержанию космического совершенства. Вселенная нуждается в проявлении их творческих усилий, поэтому возрастание преобразующих возможностей земного разума есть одновременно пробуждение в человеке специфических мотиваций, продиктованных императивами "космической этики".

Одним из проявлений властного "зова" вселенской воли является извечное человеческое стремление к совершенствованию системы общественных отношений. План рационального переустройства социума занимает видное место в рассуждениях Циолковского. Во многих отношениях они пролегают в русле утопических проектов с их предвосхищением ряда элементов тоталитарных режимов XX в. Грядущее устройство человеческого общежития, как его представляет Циолковский, вырастает из причудливого сплава демократических устремлений и элитарных, технократических и социалистических постулатов.

Так, платоновская идея власти "мудрецов", гениальных личностей, управляющих весьма авторитарными методами во имя быстрого и решительного прогресса, дополняется идеей народного плебисцита.

Стр.: [1], [2], 3, [4]

• Библиография

• Наличие в фондах Библиотеки “Дом А.Ф. Лосева»

• Высказывания

  

• Сентябрь

• Хронограф. 2007 г.