Бенедикт Спиноза.

Высказывания. Страница 2.

Стр. : [1], 2, [3]

Сострадание есть неудовольствие, сопровождаемое идеей зла, приключившегося с другим, кого мы воображаем себе подобным.

Счастье не в награде за доблесть, а в самой доблести.

Всякое определение есть ограничение.

Все то, что когда-либо почиталось из ложного благочестия, ничего, кроме фантазий и бреда подавленной робкой души, не представляло.

Лучше беседовать с человеком о его свободе, чем о его рабстве.

Как свет обнаруживает и самого i и окружающую тьму, так и истин! есть мерило и самой себя, и лжи.

Конечно, для людей было бы гораздо лучше, если бы во власти человека одинаково было как молчать, так говорить. Но опыт более чем достаточно учит, что язык всего менее

находится во власти людей.

Человек свободный ни о чем так мало не думает, как о смерти, и его мудрость состоит в размышлении не о смерти, а о жизни.

Наши страсти не в нашей власти. Мы различным способом возбуждаемся внешними причинами и волнуемся, как волны моря, гонимые противоположными ветрами, не зная о нашем исходе и судьбе.

Всякое определение есть ограничение.

Если бы с человеческой природой дело обстояло таким образом, что люди жили бы по предписанию разума и не уклонялись бы в сторону, то право природы, поскольку оно рассматривается как свойственное человеческому роду, определялось бы одной мощью разума. Но люди скорее следуют руководству слепого желания, чем разума...

Философы смотрят на... аффекты как на пороки, в которые люди впадают

по своей вине. Поэтому они имеют обыкновение высмеивать их, порицать или клясть (последним занимаются те, кто не прочь надеть личину святости). Превознося, таким образом, на все лады ту человеческую природу, которой нигде нет, и позоря ту, которая существует на самом деле, они убеждены, что предаются самому возвышенному делу и достигают вершины мудрости. Ибо людей они берут не такими, каковы те суть, а какими они хотели бы их видеть.

Бог дал нам ограниченный разум и неограниченную волю, однако так, что мы не знаем, ради какой цели он нас создал.

Человеческие поступки и стремления я рассматриваю точно так, как если бы речь шла о линиях, поверхностях и телах.

Немало разницы между удовольствием, которым увлекается, например, пьяница, и удовольствием, которым обладает философ...

Души побеждаются не оружием, а любовью и великодушием.

Никто не бывает так склонен к зависти, как люди самоуниженные.

Страх возникает вследствие бессилия духа.

Наказание нечестивцев так же предопределено божественным решением, как заложено Богом в нас истребление ядовитых змей, которые тоже грешат по своей природе и не могут иначе.

Понимание — начало согласия.

Мы деятельны, лишь поскольку мы познаём.

Для человека нет ничего полезнее человека.

Невежество не есть аргумент.

Лучше беседовать с человеком о его свободе, чем о его рабстве.

Тот, кто хочет всё регулировать законами, тот скорее возбудит пороки, нежели исправит их...

Бегство вовремя должно приписать такому же мужеству свободного человека, как и битву; иными словами — человек свободный выбирает бегство с тем же мужеством или присутствием духа, как и сражение.

В природе нигде не существует должного: есть только необходимое.

Стр. : [1], 2, [3]

• Биография

• Библиография

• Наличие в фондах Библиотеки «Дом «А.Ф. Лосева»

  

• Февраль

• Хронограф. 2007 г.