Бюллетень. Номер шестой. Конференция «От Гомера до Нонна».

В.П. Завьялова. Александрийская поэтическая школа: смена литературных парадигм. Страница 2.

Стр.: [1], 2

Без придворных поэтов, сочинявших ко дням всевозможных торжеств поэтические произведения, не обходился ни один эллинистический правитель. Но и с другой стороны, никогда еще поэтический дар и художественное творчество не считались столь желанными и не ценились столь высоко, как в эпоху александрийской образованности. Высокий статус поэта подтверждается часто его высоким должностным положением: поэты Филет и Эратосфен становятся воспитателями будущих наследников престола; а на должность главного библиотекаря александрийской Библиотеки – одной из высших придворных должностей – чаще назначаются ведущие поэты (например, Каллимах, Аполлоний Родосский, Эратосфен). Поэтам поручается каталогизация, систематизация книжных коллекций Библиотеки (деятельность, например, в Библиотеке Каллимаха, Зенодота, Ликофрона, Александра Этолийского и др.). Культ книги, книжного знания, опыт работы с предшествующей многовековой литературной традицией формирует и определяет первенствующее положение новой науки – филологии, которая теперь и здесь зарождается.

Тезис четвертый. Александрийский поэт впервые представляет собой новый тип творческой индивидуальности, который Страбон назвал: poiētēs hama kai kritikos (букв, «поэт, способный разбирать, судить, оценивать»). Так Страбон называет первого из александрийских поэтов – Филета Косского. Римляне таких поэтов назовут poetae docti. Цицерон был одним из первых, кто, рассуждая о мудрости поэта Симонида, сказал, что Симонид не только poeta suavis (поэт приятный), но и poeta doctus.

Тезис пятый. Инновации и оригинальность александрийской поэзии в том, что дух учености и ремесла, тонкость и внимание к слову, тщательность отделки стиха, использование опыта предшественников становятся сознательной творческой установкой поэта. И если попытаться определить основные приоритетные художественно¬эстетические принципы александрийской поэзии, то в первую очередь, очевидно, следует назвать следующие: polimathia (многознание, ученость), leptotēs (тонкость, изящество), toreia (чеканность, прежде всего формы, слова), syntomia (краткость), paignia (игра, шутка), eirōneia (ирония). Понятно, что каждая из названных характеристик нуждается если не в развернутом доказательстве, то хотя бы в иллюстрации. За неимением в данном случае возможности остановиться на каждом принципе подробнее, сошлюсь на свои публикации, где обо всем этом я пишу подробно и обстоятельно.

Тезис шестой. Что же в конечном итоге александрийская поэзия привнесла в мировой опыт развития литературы? Александрийцы впервые подходят к пониманию того, что в терминах современной эстетики мы называем «эволюцией литературного ряда» или «развитием» литературы. Александрийцы впервые, если не открывают, то широко используют литературный подтекст, иносказание. Мифология впервые становится литературной аллегорией, материалом для перифрастических описаний. Уже на языковом уровне задача для александрийского поэта, пользуясь словами С.С. Аверинцева, «задать уму загадку». Такая «закодированность» касается, конечно, не только отдельных словоупотреблений, редких глосс и именований. Целые пассажи, помимо прямого (чаще мифологического) значения, приобретают завуалированный намек, требующий текстуальной и интертекстуальной «расшифровки». Впервые «горизонт ожидания» (пользуясь термином современной рецептивной эстетики) автора и разных его читателей существенно расходятся. Александрийцы, фокусируя внимание на способе передачи содержания, на форме, прежде всего разрабатывают жанры «малых» форм. Малая форма, неизбежно сужающая поле зрения, усиливает, как писал Ю. Тынянов, все стилистические особенности, и прежде всего, словарный, лексический колорит. Повышенное внимание к формальной стороне творчества в сочетании с новыми эстетическими установками впервые приводит к созданию произведений «чистого» искусства, «искусства для искусства», тому, что сами александрийцы называли technopaignion, своего рода поэтическим фокусам, трюкам (Kunststüke) – фигурным стихам.

Тезис седьмой. Судьба александрийской школы была недолгой; большая часть литературного наследия александрийцев до нас не дошла, сохранилось лишь то (чаще во фрагментах), что в последующие века интересовало римлян. Но эстетика александрийцев, особый стиль в поэзии и жизни, которыми определяется понятие «александринизм» во многом определили развитие литературы как римского, так и нового времени.

Стр.: [1], 2

• Конференция «От Гомера до Нонна».

• Содержание бюллетеня