Бюллетень. Номер четвертый. Из архива.

Алексей Лосев. 22 ноября 1910 г. Страница 2.

Стр. [1], 2, [3], [4]

Вспоминая о пережитом, мы исследуем прежде всего начало известной мысли, известного чувства или волевого акта; затем представляем себе постепенный ход психического явления, обстоятельства, благоприятствовавшие ему и служившие ему препятствием и т.д. Но самопознание есть не сколько исследование отдельных свойств души, сколько исследование взаимодействия между этими свойствами. Мы не скажем, что человек познал, положим, какой-нибудь свой порок, если ему не известны факты, психологически объясняющие его возникновение и действие, или если этот человек не знает последствий своего недостатка. Простое исследование психических явлений не составляет даже психологии, не только что самопознания, которое обыкновенно производится с целью самоисправления. Итак, познавать себя значит определять свойства (силу и качество) всякого психического явления, как безотносительно, так и по отношению ко всякому другому явлению в душевной жизни. Отсюда понятно, что нужно делать для разбора своих душевных сил. Если отнять от самопознания те цели, которые оно обыкновенно преследует, то получится простое самонаблюдение, которое создает психологию. След<овательно>, самопознание основывается на психологии, и для того, чтобы разобраться в самом себе, нужно исследовать психологию собственной личности.

Но тут мы сталкиваемся с<о> следующим весьма любопытным фактом. Ведь психология-то, которую мы положили в основу самопознания, невозможна или, по крайней мере, недостаточна без объективного наблюдения. Психические процессы уже по самой своей сути таковы, что их нельзя в одно и то же время и переживать и делать предметом наблюдения. В особенности это нужно сказать о сложных переживаниях, о высших чувствах или эмоциях. Как только до них дотронется логика, они разлетаются прахом. Невозможно, напр<имер>, переживать эстетическое чувство, анализируя его в то же самое время; слушая симфонию Шуберта или читая трагедию Софокла, мы прежде всего чувствуем красоту, а потом уже думаем о ней. Самонаблюдение, таким образом, вследствие кратковременности большинства психических явлений становится возможным только благодаря ретроспекции или воспроизведению пережитых чувств. Но никто не станет отрицать, что это воспроизведение дает более или менее бледные копии прошлых переживаний; для исследования нужно их усилить, нужно, кроме того, проверить их, узнать, как они происходят у других. Нужды нет, что в громадном большинстве случаев мы можем судить о внутренних переживаниях другого лица только по внешним их выражениям. Для настоящей психологии это не очень большое затруднение, тем более, что возможны и другие пути исследования чужой духовной жизни. Большую услугу, напр<имер>, оказывает искусство, которое раскрывает перед нами душу человека и делает понятными те ее силы и стремления, про которые мы с отчаянием говорим, что «чужая душа – потемки».

Но объективное наблюдение важно не только для распознавания и более точного исследования фактов душевной жизни. Главное значение его заключается в том, что оно дает возможность произвести полную оценку душевным явлениям с точки зрения их причинной зависимости. Наблюдая какой-нибудь характер в жизни или в литературе, мы можем применить и к себе те начала, на которых он развивается, а применяя их к себе, мы можем узнать нечто и о собственной духовной организации, потому что при всем различии содержания психической жизни, законы последней для всех одинаковы. Для того, кто сознает себя «лишним» человеком, большую пользу при самопознании может принести детальный разбор характера, подобного хотя бы Лаврецкому; люди сильные умом и нерешительные в жизни найдут много своих черт в Гамлете; те, которым дорога истина и которые хотят найти ее, во что бы то ни стало – в Фаусте; одержимые ревностью – в Отелло, завистью – в Яго, пессимизмом и мрачной грустью – в Чайльд Гарольде, мистицизмом – в тургеневской Лизе (1), жизнерадостной энергией – в Елене (2), борьбою нравственности с правом – в Антигоне. Словом, наблюдая других людей и знакомясь с ходом их духовной жизни, мы всегда будем приобретать нечто такое, что способно уяснять и наши собственные переживания. Другими словами, объективное наблюдение для психологии так же необходимо, как и самонаблюдение.

Мы не будем указывать на другие факты, доказывающие пользу объективного наблюдения для психологии. Из указанных двух эта польза становится достаточно ясной. Но если самопознание невозможно без психологии, а психология невозможна без объективного метода, то здесь сам собою напрашивается тот логический вывод, что нельзя познавать себя, оставаясь в неведении других людей, что «человек лишь в людях свой образ узнает». Если же мы не будем касаться содержания нашей духовной жизни, а будем познавать только ее общие законы, одинаковые для всех, то польза наблюдения за другими людьми станет еще очевидней, потому что нам легче удержаться от пристрастия в суждениях о других, чем в таких же суждениях о самих себе.

Однако жизнь наша богата не только тем, что она нам дает возможность познавать явления, как в природе, так в социальной и индивидуальной среде; она потому-то и жизнь, что заставляет нас принимать в себе самой активное участие, вызывая наши способности и силы на развитие.

_______________________________________________________

1 Лиза Калитина из «Дворянского гнезда» И.С. Тургенева.

2 Елена из романа «Накануне» И.С. Тургенева.

Стр. [1], 2, [3], [4]

• Содержание бюллетеня