Бюллетень. Номер четвертый. Справочно-библиографический раздел.

Н.К. Малинаускене. Habent sua fata libelli – Книги имеют свои судьбы А.Ф. Лосев. «Жизнь». Страница 2.

Стр. [1], 2

Вся повесть, как это часто бывает у Лосева, построена в виде платоновского диалога: или с другими людьми, или с самим собой. А.А. Тахо-Годи писала по поводу лосевской прозы: «Тем, кто знает, как А.Ф. Лосев всю жизнь изучал Платона и любил платоновские диалоги, понятны станут в его прозе размышления философа с самим собой, со своими друзьями и оппонентами. Вообще беседа – излюбленная и доступнейшая лосевская форма при изложении самых трудных проблем». И здесь, как в платоновских диалогах, главная интрига заключается в драме идей. Люди, появляющиеся в повести, нужны для поддержки или опровержения идеи, ее оживления, олицетворения. Так, например, Мишкасосед из детских лет, мучитель щенят и котят – это воплощение зла. Справедливо отмечает Е.А. Тахо-Годи, что «в этой победе Алеши над злом через жертву ощущается близость его к героям Достоевского <…> к тем, кто ищет чистоты и правды, как Алеша из “Братьев Карамазовых”. Решая сложнейшую философско-религиозную проблему “добра и зла”, Лосев, как писатель-постсимволист, учитывает опыт русской классической прозы, уже будучи обогащен открытиями, сделанными в этой области символизмом».

Последняя же глава не содержит в себе никакого теоретизирования, это сама реальная жизнь, ворвавшаяся в реальную жизнь реального Алексея Лосева, ехавшего после начала войны из Полтавы. Женщина с маленькими детьми, беженка, странствующая от самой границы, передает попутчикам в вагоне свой прощальный диалог с мужем-военным. Он гонит и ругает ее, а она не хочет уезжать, считая, что лучше умереть вместе с ним и детьми: «а дети-то мне на что, если немцу под сапог пойдем?» Ведь «пошли бы мы все на врага, и – устрашился бы», и «поп в церкви говорил, что никто же больше сея любви не имеет, да кто душу свою положит за други своя». Вот она Любовь, Родина и Жертва безо всякого мудрствования, из глубины народной души.

А теперь я хочу немного рассказать о судьбе этой книги в жизни близких мне людей. 24 мая 1997 г. на Ваганьковском кладбище среди пришедших на панихиду к могиле Лосева была моя подруга-однокурсница Люда Шустер. Она окончила классическое отделение филфака МГУ в 1971 г., училась древнегреческому языку у Азы Алибековны Тахо-Годи, в середине 70-х преподавала латинский язык на упомянутой уже кафедре общего языкознания МГПИ им. Ленина, где тогда работал А.Ф. Лосев. После отъезда с мужем в США она стала программистом и начала работать в области высоких технологий в кампаниях Силиконовой долины. Когда после панихиды присутствовавшие на ней собрались на Арбате, Люда поставила свою подпись под письмом в поддержку «Дома Лосева» как гражданка США. В тот приезд она с большой радостью рассказала мне, что в муниципальной библиотеке своего городка Пало Альто она недавно нашла и прочитала книгу прозы Лосева «Жизнь».

Летом 2005 г. по приглашению Л.Б. Шустер я была у нее в гостях в Калифорнии. Конечно же, мы пошли с ней в местную библиотеку. Мне хотелось своими глазами увидеть там на полке книгу Алексея Федоровича. Но мы нашли не только ее. В компьютерной базе данных значилась и книга «Мне было 19 лет…», которая на тот момент была на руках! Маленькая провинциальная библиотека… Два стенда литературы на русском языке. И две книги Алексея Федоровича! Причем обе не специально философского характера, а о жизни: в них проза-размышления, переписка, дневниковые записи. Одна из них так и названа по наименованию открывающей ее повести – «Жизнь». Во вторую эта повесть тоже включена. На вопрос, кто заказывал книги Лосева для библиотеки, сотрудница читального зала ответила, что этот человек, знавший русский язык, здесь уже не работает, а в последнее время книги на русском языке комплектуются центральной библиотекой города.

В день памяти Алексея Федоровича 24 мая 2006 г. Аза Алибековна Тахо-Годи в зале заседаний Библиотеки «Дом А.Ф. Лосева» сказала присутствовавшим, что стоявший у самых начал общества «Лосевские беседы» и предложивший ему такое название поэт и член Союза писателей России Владимир Яковлевич Лазарев, проживающий в настоящее время в г. Маунтин Вью (США, штат Калифорния), организовал там местное Лосевское общество при храме Рождества Богородицы. Этот городок находится в непосредственной близости от Стенфордского университета и Пало Альто.

Кто же читатели и почитатели Лосева в Америке? В первую очередь, очевидно, эмигранты, для которых эти размышления – напоминание о Родине. И в Америке живут люди, которым нужны лосевские слова, что «Родина есть то реальное общее, которое меня реально породило с моим человеческим телом и с моей человеческой душой», что «только Родина дает внутренний уют, ибо все родное – уютно, и только уют есть преодоление судьбы и смерти».

Философская проза А.Ф. Лосева не осталась без внимания и зарубежных исследователей. В октябре 2005 г. участница XI «Лосевских чтений» Э. Клюс (США) подарила Библиотеке «Дом А.Ф. Лосева» свое исследование «Литературная шинель: русская литературная культура и вопрос философии» (Edith W. Clowes. Fiction’s overcoat: Russian Literary Culture and the Question of Philosophy. Cornell University Press. Ithaca and London, 2004). В третьей части этой книги «Выживание русской философской культуры (1920–1950)» в разделе, озаглавленном «Образ и понятие: “Великий синтез высшего знания” и трагедия философии» (с. 211–234), есть страницы, посвященные анализу художественной прозы Алексея Федоровича Лосева.

В Библиотеке «Дом А.Ф. Лосева» имеются следующие издания повести «Жизнь»:

Лосев А.Ф. Жизнь. Повести. Рассказы. Письма. СПб.: АО «Комплект», 1993 (1 экз.).

Лосев А.Ф. «Мне было 19 лет…»: Дневники. Письма. Проза. М.: «Русские словари», 1997 (2 экз.).

Лосев А.Ф. «Я сослан в XX век…»: В 2 т. Т. 1. М.: «Время», 2002 (1 экз.).

Стр. [1], 2

• Справочно-библиографический раздел

• Содержание бюллетеня