Дмитрий Сергеевич Мережковский

Дмитрий Мережковский. Введение к Полному Собранию Сочинений (Изд. Товарищества И.Д. Сытина. 1914 г.). Страница 1.

Стр. : 1, [2]

Читатель, который пожелает оказать внимание предлагаемому собранию сочинений, заметит, что между этими книгами, несмотря на их разнородность, иногда разногласие, существует неразрывная связь. Это — звенья одной цепи, части одного целого. Не ряд книг а одна издаваемая только для удобства в нескольких частях. Одна — об одном.

Что такое христианство для современного человечества? Ответ на этот вопрос — вот скрытая связь между частями целого. И в разнообразных постановках вопроса и в ответах существуют противоречия. Если бы я был проповедником я поспешил бы устранить или спрятать их чтобы увеличить силу проповеди; если бы я был философом я постарался бы довести мысль до окончательной ясности, чтобы единое в многообразном светилось, как луч в кристаллах Но я не проповедую и не философствую (а если иногда то и другое делаю, то нечаянно, наперекор себе); я только описываю свои последовательные внутренние переживания. И думаю: как бы ни было несовершенно описание, оно все-таки может получить цену в качестве подлинной записи о том что было. Ибо то, что было со мною, было или будет со многими из моих современников; чем я жил и живу, тем жили и будут жить многие. Как бы ни ответило современное человечество на вопрос: что такое xpистианствo?—самого вопроса не обойти.

Противоречия разрушают систему, ослабляют проповедь, но утверждают подлинность переживаний. Как ни соблазнительно совершенство кристаллов, следует предпочесть несовершенный, неправильный, противоречивый извне и противоречия изнутри побеждающий рост растения. Я не хочу последователей, учеников (слава Богу, у меня их нет и никогда, надеюсь, не будет), — я хотел бы только спутников. Не говорю: идите туда; говорю: если нам по пути, то пойдем вместе. Знаю: куда я иду, нельзя дойти одному. Если вообще есть в моих писаниях проповедь, то только эта: проповедь, что не должно быть проповеди; не должно быть одного ведущего, а надо идти вместе всем. Выход из , , подполья", преодоление одиночества — такова задача, и если она отразилась на моих „записках", то они могут быть не бесцельны.

Я не имею притязания давать людям истину, но надеюсь: может быть кто-либо вместе со мною пожелает искать истины. Если да, то пусть идет рядом по тем же извилистым иногда темным и страшным путям; делит со мною иногда почти безысходную муку тех противоречий, которые я переживал. Читатель равен мне во всем; если я вышел из них —выйдет и он.

Вот примерь. Когда я начинал трилогию , , Христос и Антихрист", мне казалось, что существуют две правды: xpистианство — правда о небе, и язычество —правда о земле, и в будущем соединении этих двух правд — полнота религиозной истины. Но, кончая, я уже знал что соединение Христа с Антихристом — кощунственная ложь; я знал что обе правды — о небе и о земле — уже соединены во Христе Ииcyce, Единородном Сыне Божием, Том Самом, Которого исповедует вселенское xpистианствo, что в Нем Едином — не только совершенная, но и бесконечно совершаемая, бесконечно растущая истина, и не будет иной, кроме Него. Но я теперь также, знаю, что надо было мне пройти эту ложь до конца, чтобы увидеть истину. От раздвоения к соединению — таков мой путь, —и спутник-читатель, если он мне равен в главном — в свободе исканий, —придет к той же истине. А вот еще пример: Когда я писал исследование „Л. Толстой и Достоевский", я видел или хотел видеть, положительную религиозную силу в русском самодержавии, именно в его связи с русским , православием. Так же, как Вл. Соловьеву и Достоевскому, хотя по совсем иным причинам мне казалось, что русское единовластие есть путь к теократии, к царству Божьему на земле. Я был в этом последователен: утверждая в религии соединение Христа с Антихристом я должен был утверждать то же соединение в общественности.

Стр. : 1, [2]