Летопись жизни и творчества А.Ф. Лосева

1905 год

Продолжение учебы в гимназии. В младших классах Лосев — в числе неуспевающих учеников: «…сохранились годовые ведомости гимназиста Лосева. Младшие классы — оценки слабые, видно, что человек едва тянет чуждую ему науку, дроби одолеть никак не может, да еще приписки преподавателей, обращенные к Наталии Алексеевне. Сын, оказывается, рассеян, разговаривает на уроках, приходит не всегда по форме одетый — это упрек уже матери».
* Тахо-Годи А.А. 2007. С. 20.

Во втором классе Лосев не может освоить деление дробей, получает двойки и переходит в третий класс, по его словам, «только с помощью репетиторов» [Лосев А.Ф. из воспоминаний // Студенческий меридиан. 1990. №5. С. 29].

На учебу Лосева в младших классах пришлась революция 1905 г. На склоне лет он вспоминал о революционных выступлениях в Новочеркасске и о своем детском переживании происходящего: «Когда я был в третьем классе гимназии и мне было 12 или 13 лет, разразилась революция 1905 года. Всякий научный и литературный работник, имевший в эти годы такие же ощущения, как и я, стал бы хвалиться столь ранними революционными настроениями. Хвалиться я этим не буду, потому что хвалиться тут нечем, и ни о какой революции в те годы я не помышлял. Но если перечислить главнейшие настроения своей жизни, то я должен сказать, что этот третий год моего обучения в гимназии принес с собой чувство какой-то небывалой свободы. Меня, окруженного тогда устойчивым семейным бытом и строгим гимназическим уставом, необычайно волновали эти бесконечные толпы народа, которые с раннего утра и до позднего вечера двигались по всему городу, эти крики и песни, эти речи ораторов, это напряженное состояние населения, доходившее до драк и ранений. Кто-то носил по городу портреты, в которых я ничего не понимал. Все время в городе происходили какие-то столкновения на улицах, слышались постоянный шум и гам, разные хоры и оркестры, свистки, гудки, не то смех, не то слезы, стояли повсеместный сумбур и неразбериха. А главное — это прекращение занятий в гимназии, быстро водворившееся среди учеников разгильдяйство и праздное шатание. В гимназию приходили какие-то агитаторы и говорили о чем-то таком, в чем я никак не разбирался. Однажды, собравшись в гимназическом саду, гимназисты торжественно сожгли учебник латинской грамматики Никифорова. В этом сожжении я не участвовал, но стоял рядом со многими другими и радовался неизвестно чему. В душе пылали какие-то восторги, но в чем они состояли, какие были причины и цели и что нужно было делать дальше после сожжения грамматики и уличного разгильдяйства, ничего этого я не знал. А вот что не нужно было учиться, что прекратилось движение поездов, что стали закрываться магазины, что учреждения прекратили работу, — все это было почему-то приятно, почему-то приятно волновало. Да даже не просто волновало, а наполняло голову и грудь каким-то бешеным восторгом. А почему, неизвестно. Могу сказать только одно: для новой жизни нужен новый воздух, нужны восторги и слезы, необходимо прыгать и скакать, а не сидеть на месте. Хотелось драться и орать, совершенно не отдавая себе в этом никакого отчета. Таких волнений, которые я безрассудно переживал в 12 лет, я потом в жизни уже никогда не имел. И когда пришла настоящая революция, то даже и те ее многочисленные свойства, которые я считал положительными, я уже не мог переживать столь безрассудно и мальчишески, а воспринимал это обдуманно и критически. Но своих безрассудных волнений в 12 лет забыть не могу. Что-то есть в них эдакое правильное. Но что именно, это мне еще и теперь трудно проанализировать».
* Лосев А.Ф. Из воспоминаний // Студенческий меридиан. 1990. №5. С. 29—30.

• Летопись жизни и творчества А.Ф. Лосева

• Личность

• Весь Лосев